На поражение

В Приморье ответили беспределом на произвол.

Информация из Приморья напоминает милицейские сводки с Северного Кавказа: блокпосты на подступах к населенным пунктам, боевые машины десанта на дорогах, вертолеты в воздухе, спецназ в тайге… Ищут банду, ищут давно. В банде то ли 5 человек, то ли 30… Говорят, охотятся на милиционеров (по сообщениям СМИ, среди правоохранителей есть жертвы: 27 мая убит сотрудник милиции, в ночь на 29 мая неизвестными обстреляна милицейская машина, один милиционер погиб, второй ранен, в ночь с 7 на 8 июня тяжело ранены еще двое). Говорят, нападают с целью убийства, потому что «достал ментовской беспредел», и вообще надо «почистить ряды, навести порядок, а поскольку власть его не хочет или не может навести, то… В общем, много чего говорят. И, как водится, при отсутствии достоверной и оперативной информации образовавшийся информационный вакуум недостоверно, но оперативно заполняют слухи. Накапливается гремучая смесь из страха, недосказанности и ненависти. Когда она взорвется? Даже думать об этом не хочется.

Корреспондент «Новой газеты» разбиралась в ситуации.

Поисковая операция идет уже почти неделю. В ней занято более 1300 сотрудников милиции, ОМОНа, ФС и даже армии, по крайней мере, на федеральной трассе М-60 замечены армейские бронетранспортеры.

Еще в среду утром было ясно, кого ищут. Романа Муромцева, предполагаемого лидера преступной группы, служившего в ВДВ, ветерана боевых действий в Чечне, 32 года; Александра Сладких, ранее уже объявленного в розыск военной прокуратурой Кировского района за самовольный уход с оружием из своей в/ч, 19 лет; Андрея Сухорада, 22 года; Романа Савченко, 18 лет; Александра Ковтуна, 20 лет. Последние трое — жители поселка Кировский.

К полудню среды следственный комитет при прокуратуре Приморского края официально подтвердил, что задержан, причем относительно далеко от мест первоначальных поисков и совершенных преступлений в отношении сотрудников МВД, Роман Савченко. Его отец Владимир Николаевич еще до задержания сына обратился к правоохранительным органам с просьбой не выполнять приказ стрелять на поражение. А вот к вечеру местные журналисты, со слов матери объявленного лидером банды Романа Муромцева (она признала его по распространенным фотографиям), сообщили, что Роман сидит на съемной квартире во Владивостоке и боится выйти на улицу. Оказалось, что он не служил в ВДВ и не воевал в Чечне, а осужден был в возрасте 16 лет за ограбление бензозаправки. Но все это в отсутствии официальной информации — не более чем слухи.

По словам Савченко-старшего, и его сын, и Сухорад, и Ковтун — невинно пострадавшие от местной милиции парни. Владимир Николаевич дает понять, что от милицейского произвола в Кировском районе стонут все жители. По его словам, один его сын уже погиб в милицейских застенках, если уничтожат второго, то он не исключает, что и сам возьмется за оружие…

Поиски начались после ряда преступлений, и о них известно достоверно. 27 мая в кабинете ОВД села Ракитного Дальнереченского района преступники зарезали милиционера, похитили бронежилеты, радиостанции, форму и служебное удостоверение убитого. 29 мая на трассе Спасск-Дальний — Варфоломеевка был обстрелян автомобиль ДПС, один милиционер получил ранения. 7 июня возле села Хвалынка Спасского района при попытке проверки документов у водителя и пассажиров автомобиля обстрелян наряд ДПС, два милиционера получили серьезные ранения и были госпитализированы.

Поскольку официальных комментариев нет, а распространенному в Интернете от имени Романа Муромцева заявлению, что у него «больше нету сил терпеть и смотреть, как эта мразь уничтожает мой народ и предает мою Родину врагу…», неизвестно, можно ли верить, то о причинах преступного поведения молодых людей остается только гадать.

И первое, что вспоминается, это полученные перед майскими праздниками некоторыми правоохранительными органами края и городских УВД, в частности, города Арсеньева, а также рядом СМИ письма с одинаковым текстом, в которых содержались угрозы в адрес коррумпированных милиционеров, судей, высокопоставленных силовиков Приморья, если те не покинут свои посты добровольно. Говорилось и о «готовящихся взрывах в здании УВД, прокуратуры и судов» — так ответил на запрос редакции, а было ли письмо, начальник управления по надзору за уголовно-процессуальной и оперативно-розыскной деятельностью прокуратуры края А. Герман. Все объяснялось чиновничье-милицейским беспределом и непобедимой коррупцией. «Новой» достоверно известно также, что авторы упоминали свое умение обращаться с оружием, навыки ведения боевых действий и обещали начать «террор» 11 мая. Но день миновал — ничего не произошло. Началось в конце месяца. Хотя авторы ли письма те, кого ищут?

Поразительная реакция на форумах краевых сайтов. Нашлось немало тех, кто уже возводит неуловимых «мстителей» в ранг героев и не против поддержать их партизанскую войну.

— Мы просто в шоке от тех комментариев, которые выкладывают сейчас в Интернете, — говорит Михаил Константинов, один из офицеров УВД края. — Их слова вызывают опасения по поводу здоровья общества: оно явно тяжело больно. Люди с пеной у рта доказывают, что милиционеров нужно убивать, а преступники — молодцы. Это ужас какой-то! А никого не смущает тот факт, что в Ракитном погиб молодой мужик, который просто выполнял свой долг? В лесах бегают простые бандиты, которые прикрываются идеологией. А общество просто разозлено евсюковщиной и громкими случаями с взяточничеством.

И, похоже, прав офицер, общество «разозлено», в Приморье особенно. Стоит вспомнить хотя бы разгон и задержание автодилеров подмосковным «Зубром», пресечение любых форм протеста автовладельцев, продолжающиеся запреты на митинги с мало-мальски политическими требованиями, реформу армии, оставившую без жилья и штанов — в оборонном крае! — кадровых офицеров. Прибавьте сюда все «удовольствия» от реформы судебной системы, выборной системы, ЖКХ… И в том, что на этом беспросветном фоне кто-то начал действовать соразмерно своим представлениям о справедливости, если это действительно так, — удивительного ничего нет.

По неподтвержденной официально информации, силовикам приказано выследить и взять банду до 12 июня (День независимости России). А если не возьмут? Или возьмут, но не тех? Будет очень неловко в этот праздничный день торжественно нести по Владивостоку российский триколор — «самое масштабное знамя страны площадью 630 квадратных метров» (мэрия придумала, ателье шьет), когда на свободе гуляют «народные мстители»…

P.S. Как сообщила помощник руководителя следственного управления следственного комитета при прокуратуре Приморья Ольга Левченко, Роман Муромцев, 1978 г.р., проживавший в г. Лесозаводске, ориентировки на которого были размещены в ряде СМИ и в населенных пунктах края, по уточненным данным, не является членом банды, причастной к нападениям на милиционеров.

Комментарий социолога

Больное общество готово признать, что бандиты лучше Ментов

В Приморье молодые люди с оружием нападают на милиционеров и убивают их. То есть гибнут люди, явно нарушается закон. Тем не менее в блогосфере, в общественном мнении Приморья, да и других российских регионов можно заметить много сочувствующих этим «мстителям», считающих их этакими Робин Гудами, карающими «распоясавшихся ментов». Как объяснить это явление? Что происходит с нашим обществом? На вопросы «Новой» отвечает руководитель отдела социально-политических исследований Левада-центра Борис Дубин:

— В целом население нашей страны к криминальному насилию, в частности, к убийствам, относится отрицательно. И, как показывают опросы, большая часть населения даже готова для убийц вернуть смертную казнь. Это с одной стороны.

С другой стороны, милицией чрезвычайно недовольны. Во-первых, она не выполняет своих прямых обязанностей по защите граждан, работает сама на себя, на собственное обогащение и на тех людей, которые при власти и при деньгах. Во-вторых, люди чувствуют себя незащищенными от произвола самой милиции. И в-третьих, люди уже не верят ни в закон, ни в суд. В этом смысле уже на протяжении многих лет существует ситуация, когда страх, опасения перед милицией, ощущение незащищенности и неверие в суд и правоохранительные органы, по опросам, высказывают от двух третей до трех четвертей населения. Незащищенность — это очень плохой социальный признак. Известно, что кусает чаще всего та собака, которая боится, чувствует себя незащищенной, если она чувствует свою силу, то первой кусать не будет.

Судя по информации, люди, состоящие в группе, которую уже назвали бандой, — это люди молодые. Это означает, что с молодежью неладно. И это отчасти понятно, потому что, по нашим исследованиям, чаще всего жертвами милицейского насилия являются две категории: люди выпившие и люди молодые. И только потом, с большим отрывом, так называемые «приезжие», представители других национальностей и т.п. Проще говоря, молодежь чаще всего становится жертвой милиции. Это означает, что с нашим обществом дело обстоит крайне неладно, причем не только сегодня, но это сохранится и завтра.

Теперь об общественном мнении. Люди, которые выступают в блогосфере, — тоже преимущественно молодежь. И, конечно, с некоторой степенью отвязанности. Поэтому они выражаются достаточно резко. Я думаю, что среди них доля тех, кто имеет зуб на милицию и считает, что им надо «ответить» если не оружием, то хотя бы кулаком, весьма велика.

И еще один важный момент. Если возникло насилие, то оно, скорее всего, возникло из предшествовавшего насилия, то есть насилия милиции. Не могу исключить того, что будет и следующий виток насилия, — теперь вновь со стороны милиции. Будут туманные и в достаточной степени фальшивые заявления высоких лиц о необходимости тщательно разобраться в ситуации и в ее предпосылках, но основная реакция пойдет по линии ответного и очень жесткого насилия. Милиция в последнее время и в качестве демонстрации силы, и просто по привычке, и «для куражу» достаточно часто поступает крайне жестко по отношению к людям — и отдельным, и организованным. Это все видят по телевизору, чувствуют на себе, об этом рассказывают те, кто стал жертвой, этим полон Интернет. Обстановка расползающегося насилия, организованного беззакония милиции и ее полной безнаказанности и рождает такую радикальную реакцию, которую мы видим в Приморье. Когда языка переговоров, языка закона, языка справедливого суда для большинства населения нет, именно тогда некоторые переходят на язык насилия, отказывая своему противнику даже в том, что он вообще человек, что означает, что его можно убить.

Эта ситуация крайне тревожна. Сколько ни говори про стабильность, модернизацию, национальные проекты, в стране, где царит такая обстановка, где до трех четвертей населения не верит суду, не верит в закон и не чувствует себя защищенным, невозможна никакая модернизация, и никакой стабильности в такой стране нет и не будет.