"Аттракциону Воронова" - 10 лет. О как!

Основателям рок-н-ёхора (или ёх-энд-ролла), а точнее, этнической панк-рокгруппе «Аттракцион Воронова», хорошо известной в Иркутске и Улан-Удэ, стукнуло 10!

Наш корреспондент застал музыкантов в юбилейный момент в Москве. Группа осваивает столичные клубы и большие сцены, строит собственную студию звукозаписи. Все солидно. Сибиряки занимаются делом и, как говорится, водку не пьянствуют и безобразий не нарушают. Даже семечек не щелкают! «А плохая примета потому что – щелкать семечки, – объяснил лидер группы Сергей Ананин. – К нищете она. А мы не то, чтобы мечтаем о сумасшедшем богатстве, но желаем жить в приличных условиях. Когда-нибудь. И хотим такие же условия создать родным и близким людям».

- Сергей, то есть главная цель для вас – создать условия материального благополучия?

- Ну, нет, конечно! Скорее стать мастерами в своем деле – вот цель. Мы понимаем, что по уровню мастерства пока только начинаем, что называется. И у нас все еще впереди. Век живи – век учись.

- Это уже жизненный принцип, судя по всему?

- О, е! Yes, of course! А если серьезно, то это действительно для нас принципиально – жить с открытыми глазами, воспринимать мир открытым разумом. Быть может, поэтому судьба делает нам иногда подарки, подобные тому, что случился еще в Иркутске, где в кабачок «Ливерпуль», где мы играли, сразу после своего концерта завернули музыканты группы Uriah Heep. Мы познакомились с ними и потом практически всю ночь вместе играли: и самих «хипов», и Beatles, и Creedense Clearwater Revival, и Deep Purple и, между прочим, «Аттракцион Воронова». Мик Бокс, Ли Керслейк, Берни Шоу и Тревор Болдер не просто великие мастера – тут разговора не может быть даже – но и нормальные, скромные ребята, с живыми глазами. Замечательный джем получился и замечательный урок!

- Ты их регистрируешь что ли – уроки-то?

- Регистрировать не регистрирую, а помню хорошо. Один из первых получил в юности, когда только начинал играть. И суть его в следующем: не всякий, кто хорошо умеет играть музыку, обязательно является хорошим человеком. Эту истину я вынес из общения с теми, кто работал в кабаках и работал на нормальной аппаратуре. И чья работа при этом недурно оплачивалась. Так вот эти взрослые, по сравнению с нами, мужики и вполне состоявшиеся музыканты были для нас небожителями. Правда, они к нам относились как к выскочкам, вели себя предельно надменно, высокомерно. Это было, признаюсь, больно для меня тогдашнего. И очень.

- Слушай, а я чего-то не помню, не читал нигде: откуда вообще взялся «Аттракцион Воронова»?

- Оттуда, откуда только и мог взяться – из средней школы. В одной из таких школ г.Улан-Удэ для этого сама судьба создала все условия. То есть именно там нашлась подходящая аппаратура: целых две армянских колонки с 10-ю маленькими трёхваттными динамиками и куча пионерских барабанов. А у кого тогда в руках оказывалась гитара электрическая, тот, значит, и считался музыкантом. Настоящим!

Группа не называлась поначалу никак, однако гордо играла исключительно то, что сама оценивала как «битловое». А как иначе? Все должно было быть, как у «битлов»: волосы, например, должны были хоть чуть-чуть, но прикрывать уши и т.д. Дух времени это называется. Потом администрация городского парка культуры и отдыха закупила шикарные барабаны и ребята сами сколотили крутые колонки, в которых динамики использовались куда там армянским – аж 12-ваттные! Вскоре появилось имя – «Аттракцион – в связи с основным профилем деятельности парка и вскоре группа получила боевое крещение на городской танцплощадке.

Правда, я в этой группе еще не играл, а играл точно в такой же команде, но на другой танцплощадке. По сути мы являлись конкурентами, яростными – кто больше народа соберёт и вообще! Хотя мне нравилась их игра и особенно вокал и гитара Толи Воронова. Впоследствии выяснилось, что ему тоже очень нравилось наше звучание, и причиной, по его мнению, являлась игра барабанщика, вернее его манера, его звукоизвлечение. А барабанщиком-то как раз был я. И мы, конечно, познакомились. Позже. Не припомню до мелочей, при каких обстоятельствах, помню лишь с определенной достоверностью, что выпито при этом было дивно и гораздо. Впрочем, даже если бы я не помнил вовсе ничего, то убежден, что все происходило бы именно так…

- А кто вас, как музыкантов, поставил, что называется, на ноги?

- Однажды «Аттракционом» занялся великий музыкант и очень уважаемый человек Леонид Воробьёв, который вскоре и меня пригласил в группу – с подачи Толи Воронова. К тому времени я работал уже барабанщиком в филармонии, в ансамбле «Ритмы Байкала» и учился в Академии Культуры на дирижёра эстрадного оркестра. И, между прочим, когда в филармонии узнали, что я ухожу, то шибко ругались и уговаривали меня остаться и потом опять шибко ругались. А на прощание влепили мне 33-ю статью – в подарок так сказать. Но мне было чуть больше двадцати лет, и что могла значить какая-то «горбатая» статья, когда меня приглашал работать сам Воробъев!? Тем более, что Леонид Петрович привез аппарат из Москвы и аппарат по тем временам самый свежий. Это вселило – если не уверенность, то уж точно надежду – что не все так плохо у нас. В смысле музыки, естественно. И я получил второй урок: профессионал должен играть на классном, профессиональном инструменте.

Мы начали много заниматься, особенно индивидуальной подготовкой – как никогда раньше и позже. Воробъев организовал нам и машину – старый-старый «Кубанец» – такой, что, говорят, однажды, увидев его, японские туристы зааплодировали водителю, так как решили, что он собственноручно смастерил этот рыдван. Но гораздо важнее, что Леонид Петрович выбил «Аттракциону» разрешение на концертную деятельность независимо от Государственной филармонии. И потом ему пришлось давать объяснения в Министерстве культуры, почему, мол, мы срываем выступления филармонических коллективов, на которые после наших концертов народ перестал ходить. «Помилуйте, - ответил тогда Воробьев, - это же самодеятельная группа, САМОДЕЯТЕЛЬНАЯ! Как она может составить конкуренцию маститым артистам?» Министру, говорят, стало неловко, и базар замяли. Это были хорошие годы…

- Другими словами, вам полегче было, чем одиноким рок-бандам – тем, кто жил сам по себе?

- Не знаю-не знаю. В период перестройки и нищеты многие из музыкантов подались обратно на завод или в свой трамвайный парк: заговорили пушки, музы замолчали. «Аттракцион» долгое время был единственной командой, которая продолжала работать, не меняя состав. Но мы подрабатывали, и кем и где мы только тогда не подрабатывали?! У меня в трудовой книжке вписана благодарность от города за проведение Первого конкурса песни Улан-Удэ. 50 рублей премиальных, помню, выдали за это! А конкурс впоследствии превратился в азиатский аналог Евровидения. Толяша же трудился руководителем хора бабушек в жилом поселке аэропорта, где еще сохранялись признаки жизни. Затем сдох и аэропорт – музыка перестала кормить совсем.

А потом один трагически погиб, другой пошел в менты, третий – на птицефабрику. И Воробьев собрался и уехал в Москву. Мы с Толяшей от всего этого переизбытка нервного не то, чтобы впали в шок – в запой попали. В запой, который продолжался года полтора. Однако, в конце концов, музыка – ну, будем говорить, наверное, музыка в нас – победила. И мы с Анатолием собрались с духом, удрали от самих себя в Китай и там поучаствовали в создании проекта «УРАГША» (по-бурятски это значит «вперед»). Итогом стал первый в истории великого бурятского народа цифровой компакт-диск. Этот диск вышел очень большим тиражом, но наш стиль в итоге и помешал его восприятию на родине. Диск ведь почти весь на бурятском языке и поэтому непонятен русским, и в то же время не по-бурятски сыгран, поэтому непривычен для бурят. Эти наши эксперименты с фолком никого кроме специалистов не заинтересовали – несмотря на то, что в записи принимали участие лучшие музыканты Бурятии. Несмотря на лестные отзывы критики. Зато мы осознали: музыка для людей, а если хорошо одному тебе, значит, ты занимаешься онанизмом. Ну, своего рода онанизмом!

(продолжение следует)