Чистый воздух по-красноярски: три тысячи новых котлов, поддельный уголь и вечное «чёрное небо»

В Красноярске снова объявлен режим неблагоприятных метеоусловий. С семи утра 25 октября и до вечера 26-го город фактически накрыло куполом. Ветер утихает и всё, что вылетает из труб, печей и котельных, оседает в воздухе и лёгких горожан.

Для красноярцев это не новость. Каждый отопительный сезон похож на предыдущий: туман, дым, гарь, жалобы, проверки и обещания. И всё это — на фоне реализации программы «Чистый воздух», ради которой в краевом центре уже третий год подряд устанавливают новые котлы, обещающие спасти город от смога.

За последние три года в Красноярске на альтернативные источники тепла перешли более трёх тысяч частных домовладений. Формально — это значительная цифра. Если учесть, что в городе около пятнадцати тысяч частных домов, то получается, что пятую часть удалось «осовременить».

По документам — огромный шаг вперёд. Но если присмотреться, становится понятно, что под словом «альтернативное» подразумевается всё тот же уголь. Только теперь его подача автоматизирована, а котлы выглядят современнее.

В 2025 году работа по переподключению частного сектора продолжится, но теперь уже за счёт краевого бюджета. Раньше финансирование шло по федеральной линии — в рамках нацпроекта «Экологическое благополучие». В Красноярске за три года установили 1132 автоматических твердотопливных котла только за один сезон. В целом — более трёх тысяч.

Горожане действительно почувствовали разницу в удобстве: больше не нужно по ночам подбрасывать уголь, не приходится дышать пылью из котельных. Но если выглянуть на улицу в дни «чёрного неба» — становится ясно: экологического чуда не произошло.

Чтобы понять, почему при тысячах новых котлов в городе всё тот же смог, достаточно вспомнить простую арифметику. В Красноярске — 15 тысяч частных домов, а вместе с пригородами и дачными посёлками — все двадцать. Даже если три тысячи домов перешли на более «чистое» топливо, остальные продолжают топить как раньше. А значит, каждый вечер над частным сектором снова встают сизые шлейфы дыма.

Кроме того, новые автоматические котлы требуют топлива особого качества. Оно дороже, но сгорает почти без дыма и копоти. Однако именно на этом рынке и начались проблемы.

Эта история стала известна после заявления председателя палаты экологических организаций Красноярского края Павла Гудовского. Он сообщил, что в регионе начали прессовать угольную вскрышу — отходы добычи, которые не подходят для отопления. Из этого сырья делают брикеты, которые внешне похожи на сортовой уголь, но на деле содержат много влаги и серы.

Такой уголь плохо горит, даёт много дыма и оставляет горы золы. Но недобросовестные продавцы выдают его за качественный продукт. И это при том, что количество автоматических котлов растёт, а вместе с ним — спрос на топливо. Гудовский прямо говорит: если не усилить контроль, программа «Чистый воздух» может обернуться полным провалом.

С начала отопительного сезона инспекторы эконадзора проверили 33 объекта, где используется котельное оборудование. В четырнадцати из них нашли нарушения: котлы с ручной подачей, несортовой уголь, отсутствие фильтров. В одном случае подан иск в суд — с требованием демонтировать оборудование.

Половина предприятий, по данным министерства экологии, уже перешла на автоматические котлы, пеллеты или подключилась к центральному отоплению. Остальных ждут штрафы до 500 тысяч рублей.

Контроль идёт по краевому постановлению № 779-п, которое запрещает использование бурого и каменного угля в старых, неавтоматизированных системах. За исполнением следят не только экологи, но и полиция. Однако даже при этих мерах нарушителей хватает. И что характерно — среди них встречаются не мелкие компании, а крупные структуры.

Скандально известная котельная РЖД на улице Ломоносова снова напомнила о себе. В районе, где она работает, люди жалуются на сажу и запах гари. Когда вступило в силу постановление о замене старых котлов, железнодорожники отказались подчиняться.

Сначала они пожаловались в УФАС, потом подали в суд, заявив, что документ «дискриминирует отдельных игроков рынка». Звучит странно, учитывая, что сама РЖД — монополист. Её представители также утверждают, что требования министерства ставят «под угрозу эксплуатацию котельной».

Ранее Минэкологии уже пыталось закрыть этот объект через суд, но проиграло. Теперь ведомство пошло другим путём — через постановление. Если же РЖД удастся его оспорить, это откроет дорогу всем другим юридическим лицам, желающим продолжать работать по-старинке.

А что с воздухом? Ответ прост: он не стал чище.

В октябре над Красноярском несколько дней подряд висело «чёрное небо». Смог стоял плотной стеной, запах угля чувствовался даже в центре. Видеоролики и фотографии, где город тонет в сером дыму, снова обошли соцсети. Люди жалуются на першение в горле и головную боль, а власти в очередной раз просят не топить печи и «снизить выбросы».

Экологи отмечают, что даже если полностью заменить все котлы, эффект будет ограниченным, пока Красноярск не перейдёт на газ или электричество. Только эти источники действительно могут сделать воздух чище.

Но газификация идёт медленно. Магистральный газ в Красноярск пока не пришёл. А электрическое отопление — дорогое удовольствие, особенно для частных домов.

На фоне разговоров о «чистом воздухе» власти напоминают о банальных вещах — например, как правильно выбрасывать золу. Это не праздный вопрос: горячая зола нередко становится причиной пожаров.

Рекомендации просты: перед тем как выбросить золу, её нужно пролить водой, остудить и только потом выносить в контейнер. Высыпать на дорогу или за забор — нельзя. За это грозят штрафы до 400 тысяч рублей. И всё же сам факт того, что в XXI веке жителям миллионного города приходится думать, куда девать золу, — многое говорит о реальном положении дел.

Три года, три тысячи новых котлов, миллионы бюджетных рублей и десятки отчётов. А воздух над Красноярском — всё тот же. «Чистый воздух» в названии программы звучит почти иронично.

Да, автоматические котлы чище старых. Да, некоторые предприятия действительно стали работать по-новому. Но пока основным топливом остаётся уголь — хоть прессованный, хоть автоматизированный — город будет задыхаться.

Может быть, через двенадцать лет в городе и правда не останется ни одной печи. Но если к тому времени не появится газ и не исчезнет поддельный уголь, Красноярск всё так же будет встречать зиму с гарью в воздухе и надеждой, что ветер снова подует с Енисея.