Эстетика дикаризма

Правительство Санкт-Петербурга утвердило строительство 400-метровой башни "Газпром нефти" на Охте против Смольного собора. Обозреватель Григорий Ревзин с трудом выбирает выражения.

Юридически нельзя сказать, что это окончательное решение. Центр Санкт-Петербурга является историческим памятником всемирного значения (входит в список ЮНЕСКО), и 400-метровая дылда, которая теперь будет нависать над каждым историческим видом, существенно его изменяет. Поэтому формально (по закону об охране памятников) необходимо, чтобы решение было поддержано Минкультом и утверждено постановлением правительства. Противники строительства башни еще бодрятся и надеются повоевать на этом уровне. Но надежд, что кто-то из чиновников Минкульта сейчас встанет грудью против "Газпрома", сравнительно немного. Скорее Минкульт увидит здесь некоторые перспективы для торга. Петербург Валентина Матвиенко продала за перерегистрацию "Газпром нефти" в городе плюс новый стадион для "Зенита" плюс средства на реконструкцию нескольких центральных улиц плюс особые договоренности. Сути последних мы не знаем, но можем судить о них по косвенным признакам: 4,5 млрд руб., вложенных в строительство городом, возвращаются в городской бюджет в виде 3 млрд руб. за продажу городом своей доли в небоскребе структурам "Газпрома". Потеря 1,5 млрд руб. заставляет подозревать наличие неформальных обременений сделки. Но надо полагать, что согласие Минкульта не будет таким дорогим. А при согласии города, министерства и молчаливой поддержке дуумвирата правительство не затруднится утвердить решение.

Методичку "Газпрома" с агитацией за башню, которую на разные лады повторяли то известные артисты, то малоизвестные, то именитые журналисты, то безымянные блогеры, мы выучили по пунктам. От аргумента про Эйфелеву башню, которую тоже не любили сто лет назад, до аргумента про крепость Ниеншанц, которая стояла на Охте и лучший способ сохранить память о которой — это поставить небоскреб. Спорить здесь уже не о чем — решение принято. Интересно другое.

Во-первых. Нет никаких сомнений, что вся культурная общественность и Петербурга, и Москвы была категорически против этого решения. Кроме голосов, явно и открыто купленных, в виде рекламных роликов в защиту проекта, ни один культурный авторитет не высказался за, и очень многие высказывались против. Власть получила более чем ясное представление о том, как интеллигенция относится к этой инициативе.

Во-вторых. За проект боролись методами политпутинизма, используя почти весь арсенал возможных средств. Я имею в виду ОМОН на улицах, захватывавший активистов — противников башни, разгон демонстраций, охранников со служебными собаками на входе в залы общественных обсуждений, создание специальных групп поддержки по образцу "наших" и "местных", затыкание ртов несогласным и запугивание экспертов при видимом соблюдении демократических процедур — обсуждений, советов, дискуссий в прессе. Ну разве что никого пока не посадили. Это стало привычно в России, но речь ведь и близко не идет о политической власти. Собаку управляемой демократии спустили на граждан, интеллигентно сомневавшихся, стоит ли портить прекрасный вид Петербурга ради прекрасных глаз Миллера. Пиотровского, Юрского, Сокурова, Басилашвили и других травили, как Лужков — Лимонова, хотя они вполне лояльные граждане, настроенные на сотрудничество с властью.

В-третьих. Еще тогда, когда экономика росла как на дрожжах, проект было трудно защищать с точки зрения бизнеса. Сегодня это просто полностью убыточная затея. Конечно, строительство такая вещь, что позволяет много заработать на убыточных затеях, но не тем, кто заказывает, а тем, кто исполняет. Ни Миллер, ни Матвиенко, ни даже председатель правительства никак не заработают на этой башне, напротив, это бюджет "Газпрома" и города будут доить всевозможные подрядчики. Но из этого следует очень важный вывод. Им именно нравится, что над горизонталью Петербурга будет торчать этот хрен, они видят в этом величие и силу, они хотят построить вертикаль. Они это делают не из корысти, а для красоты.

И это принципиально ново. Раньше Матвиенко, может быть, и не была носителем той же культуры, что академик Пиотровский, но разница была количественная — он просто больше знал про культуру, и она готова была его слушать. Теперь власть заявила, что вся эта интеллигентность ей больше не нужна, у нее другая культура, своя. Она сама себе формирует эстетический идеал, сама о нем мечтает, сама свою мечту защищает, а с теми, кто не согласен, будет дискутировать ОМОН.

Бороться больше невозможно, апеллировать не к кому. Не знаю, может, от слабости, но я вот что думаю. А может, не надо бороться? Вообще-то построить 400-метровый небоскреб довольно трудно. Для этого нужно обладать известным уровнем культуры, это довольно сложная техническая задача. Эта 400-метровая стекляшка... Ведь дикари потому так ценят стеклянные бусы, что сами не умеют их делать.

Сейчас выяснится, что почвы не те, что нужно укреплять котлован, потом еще укреплять, потом все разворовали, потом что-то рухнет, потом другая команда, дополнительные исследования, одно изменение проекта, второе, потом уголовное дело против архитекторов — ну как с Мариинкой, с Большим театром и т. д. Нет, правда, чего вы боитесь? Не построят. Берег изгадят, повозятся и разойдутся. Дикари ведь. Им слабо.